Пересматривая сцену из «Острых козырьков», где Том Шелби пытается отдохнуть, меня накрыло
Пересматривая сцену из «Острых козырьков», где Том Шелби пытается отдохнуть, меня накрыло знакомое чувство. Он хочет покоя, но волны тревоги и флешбеков не отпускают. Эта тишина делает внутренние крики только громче, погружая его всё глубже. Мой ПТСР живёт со мной больше десяти лет, и со временем превратился в комбинированный. Я давно потеряла веру в безопасность. Внутри всегда готовность к бою, тишина — это лишь временное затишье перед новой бурей. ПТСР заставляет возвращаться в ад, чтобы снова убедиться: «Видишь, тут и в правду всё ужасно». Только через это ощущение становишься собой, потому что боль и тревога — это реальность, к которой привыкаешь. Как и Том, я мечтаю об отдыхе, о внутреннем мире, но ПТСР не отпускает, он всегда рядом.